Краткий курс экономической науки - Страница 88

Так обстояло дело на первых ступенях развития капитализма.

Мануфактурное разделение труда порождало раздробление рабочего класса на группы с различной высотою заработной платы, соответственно различной сложности исполняемого труда, различному обучению и искусству работников. Одного рабочего класса, благодаря этому, не было, а существовало множество классов рабочих, находившихся в довольно несходных материальных условиях жизни.

Устраняя мануфактурное разложение труда, заменяя его специализацией машин, машинное производство стремится устранить и прежние различия в заработной плате, стремится уравнять ее для всех работников. Если, благодаря машине, все более сходною становится производственная роль различных работников, то необходимо должно становиться сходным и их материальное положение.

Для работы при машине требуется так мало обучения, что всякий может пройти его в сравнительно короткое время. Все прежние разряды рабочих постепенно сводятся к одному, который во многом подходит к чернорабочим. Главная разница та, что работник при машине должен непременно обладать некоторым общим развитием, некоторой интеллигентностью: иначе рискованно и невыгодно было бы поручать ему машину, сложный механизм которой надо хоть сколько-нибудь понимать, чтобы всегда целесообразно управлять им. И чем машина автоматичнее, чем менее она требует от работника прямого физического вмешательства в ее работу, тем больше она требует от него чисто психической работы — напряженного внимания, соединенного с сознательным отношением к делу, с пониманием смысла и назначения различных частей механизма, их взаимной связи в работе.

Таким образом, подобно ручному труду чернорабочих, труд работников при машине превращается в простой труд, т.-е., требующий наименьшей суммы обучения и развития, при какой возможно участие в общественном производстве. Но в эту наименьшую сумму входит некоторая общая интеллигентность работника, и чем дальше, тем более значительная.

С большей интеллигентностью необходимо связан более высокий уровень потребностей, а, следовательно, — и более высокая заработная плата. Таким образом, хотя каждый капиталист стремится возможно больше понижать заработную плату, но потребности производства заставляют его мириться с фактическим ее повышением: если бы даже ему и удавалось временно преодолевать стремление рабочих к такому повышению, подавлять их требования, то сами они, при недостаточном удовлетворении их повышенных потребностей, оказались бы мало приспособленными к работе с машиной, а это было бы невыгодно и для него.

Кроме представителей «простого машинного» труда, в производстве, как было указано, продолжает принимать участие также особая группа представителей сложного труда — интеллигентно-технический персонал: ученые механики, технологи, химики, специалисты по общей организации предприятий — директора, бухгалтеры и т. д. Этот сравнительно немногочисленный слой, по своей заработной плате, значительно отличается от простых рабочих. Как средняя группа между предпринимателями и рабочими, он при развитом капитализме не может, вообще причисляться к рабочему классу .

Уже в мануфактурный период капитализма женский и детский труд применяется в производстве, но только в весьма небольших размерах. Для ручного труда мануфактуры нужна в большинстве случаев такая физическая сила, какой не обладают женщины и дети, — сила взрослых мужчин. Поэтому, в эпоху мануфактур женщины и дети редко оказывали конкуренцию мужчинам продажею своей рабочей силы.

При машинном производстве ручного труда мало, большая часть работ не требует физической силы взрослого человека. Поэтому работа женщин и подростков начинает находить все больше применения; а там, где не требуется не только физической, но и психической силы взрослого человека, там выступает на сцену труд детей. В массе случаев для капиталиста является уже выгодным заменить взрослых мужчин более дешевыми, хотя и более слабыми работниками.

В результате — конкуренция между рабочими усиливается, благодаря появлению на рынке массы новых рабочих сил. Заработная плата падает тем сильнее, чем более возрастает применение женского и детского труда. Не трудно выяснить, где лежит та норма, к которой стремится плата в своем понижении. По закону стоимости заработная плата должна соответствовать цене обычных средств потребления рабочей семьи; но теперь это заработная плата не одного мужчины, как было раньше, а вместе всех продающих свою рабочую силу членов семьи. Как прежде, так и теперь семья получает, в среднем, необходимые средства существования; разница лишь та, что в капиталистическом производстве принимает участие уже не один глава семьи, но также и его жена и дети.

Размеры применения женского и детского труда возрастают с развитием капитала. В России, стране только с недавних пор капиталистической, женщины на фабриках в начале XX века составляли немного более 1/4, подростки около 1/12, дети около 1/40 всех работающих; специально же в прядильно-ткацкой промышленности, где женский труд применяется очень широко, женщины составляли около 2/5 общего числа рабочих. В старой, капиталистической стране — Англии отношение уже иное; так, в прядильно-ткацкой промышленности мужчины там составляли немного более четверти, женщины больше половины, подростки около 1/12 и почти столько же дети до 13 лет.

Разница в заработной плате мужчин, женщин и детей довольно значительна. Так, на фабриках и заводах московского района средняя плата мужчины была в 2 раза больше платы женщины и в 3 раза больше платы ребенка. Различия эти только отчасти зависят от меньшей способности женщин и детей к работе. Если сравнить плату за совершенно одинаковое количество работы, то оказывается, что мужчина все-таки получит больше, женщина меньше, ребенок еще меньше. Причина заключается в том, что на рабочем рынке женщины и дети в меньшей степени способны отстаивать себя, что они в общем менее сознательны и менее энергично борются за свои интересы.